Коллективный плач мужского рода: «Любая баба хочет от меня родить». Он на неё только посмотрел, а на тесте уже засверкали заветные полоски… В защиту женщин, которые любят драму и различного рода манипуляции, хочется выступить. Обиженная женщина страшна. Женщина, решившая самостоятельно обзавестись потомством, – страшнее. Но обиженный мужик – это высшая степень ************ (ненормальности - прим. ред.)
Всё начинается довольно прикольно: прогулки, кино, свидания, общие друзья, круто, короче… Затем на смену приходят «агдеты», «аскемты», «актоэто» – всё это ещё сопровождается шквалом гневных сообщений во всех мессендежерах. О, боги-боги, ты понимаешь – чувак не в себе! А потом среди множества посланий обнаруживаешь слова «сдесь», «спасибА», и это ещё самое мягкое, что можно было выбрать для твоей пытки.
Твоя внутренняя «бабка-филологичка» даёт о себе знать. Когда из глаз сочится кровь, ты уже отказываешься верить в реальность происходящего, а затем начинаешь отвечать, правда, не на сообщения, а как училка перекидываешь их обратно, но уже исправленными. (Мне до сих пор хочется спросить: чувак, помогло?)
Ладно, с этим ещё можно смириться, ведь хорошего больше? Наверное. Но потом начинается тот момент, когда ты понимаешь, что твоя внутренняя «бабка-филологичка» – не такой уж и отрицательный персонаж, если сравнивать его с мужской внутренней «бабой-истеричкой». Это край, ребята…
Самое ужасное, что её пробуждение ты распознаешь не всегда, первое время даже ведёшься, входишь в положение, понимаешь весь трагизм ситуации. Согласитесь, любому женскому самолюбию хоть немного льстит это: «ах, я не смогу без тебя жить», «я стою на крыше, ну, напиши мне хоть что-нибудь», «меня нашли какие-то чуваки и избили, нет, не надо никому звонить, кажется, у них есть пушки». Это сейчас, читая всё это, думаешь – просто смех. А тогда, блин, ну, мне не особо улыбалось брать грех на душу, быть виновной в смерти какого-то морально неустойчивого товарища… Так и жили…
А потом ты понимаешь, что это-таки нездоровая фигня, и поведение не мужское… и забиваешь. И оказывается (о, чудо!!!), никто умирать не собирается, все живы! Страдание сменяется агрессией и… пипец, воображение у обиженного мужика круче, чем у Тима Бёртона. Но ты как-то с горем пополам всё это стоически переживаешь, иногда вычёркивая лишние номера из записной книжки. Кто знал, кто знал...
